(no subject)
May. 31st, 2012 06:22 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
morra_winterСтихотворение Р. Киплинга в двух переводах. Первый, современный, лучше передает просторечие и насмешливо-уважительный тон оригинала , второй, 30-х годов, ближе по звучанию. Джолли - прозвище британских морских пехотинцев.
Солдат и матрос заодно
(Королевскому полку морской пехоты)
Со скуки я в хлябь с полуюта плевал,
терпел безмонетный сезон,
Вдруг вижу - на крейсере рядом мужик,
одет на армейский фасон
И драит медяшку. Ну, я ему грю:
"Э, малый! Ты что за оно?"
"А я, грит, Бомбошка у нашей Вдовы,
солдат и матрос заодно".
Какой ему срок и подробный паек,
конечно, особый вопрос,
Но скверно, что он ни пехота, ни флот,
ни к этим, ни к тем не прирос,
Болтается, будто он дуромфродит,
диковинный солдоматрос.
Потом я в работе его повидал
по разным дремучим углам,
Как он митральезой настраивал слух
языческим королям.
Спит не на койке он, а в гамаке -
мол, так у них заведено,
Муштруют их вдвое - Бомбошек Вдовы,
матросов, солдат заодно.
Все должен бродяга и знать, и уметь,
затем и на свет их плодят.
Воткни его в омут башкой - доплывет,
хоть рыбы кой-что отъедят.
Таков всепролазный гусьмополит,
диковинный матросолдат.
У нас с ними битвы в любом кабаке -
и мы, и они удалы,
Они нас "костлявой блевалкой" честят,
а мы им орем: "Матрослы!"
А после, горбатя с присыпкой наряд,
где впору башкой о бревно,
Пыхтим: "Выручай-ка, Бомбошка Вдовы,
солдат и матрос заодно".
Он все углядит, а что нужно, сопрет
и слов не потратит на спрос,
Дудят нам подъемчик, а он уже жрет,
в поту отмахавши свой кросс.
Ведь он не шлюнтяйка, а крепкий мужик,
тот спаренный солдоматрос!
По-вашему, нам не по нраву узда,
мы только и знаем что ржем,
По классам да кубрикам воду мутим,
чуть что - так грозим мятежом,
Но с форсом подохнуть у края земли
нам тоже искусство дано,
И тут нам образчик - Бомбошка Вдовы,
солдат и матрос заодно.
А он - та же черная кость, что и мы,
по правде сказать, он нам брат,
Мал-мал поплечистей, а если точней,
то на полвершка в аккурат,
Но не из каких-нибудь там хрензантем,
породистый матросолдат.
Подняться в атаку, паля на бегу,
оно не такой уж и страх,
Когда есть прикрытие, тыл и резерв,
и крик молодецкий в грудях.
Но скверное дело - в парадном строю
идти с "Биркенхедом" на дно,
Как шел бедолага Бомбошка Вдовы,
солдат и матрос заодно.
Почти салажонок, ну что он успел?
Едва, до набора дорос,
А тут - иль расстрел, или драка в воде,
а всяко ершам на обсос,
И, стоя в шеренге, он молча тонул -
герой, а не солдоматрос.
Полно у нас жуликов, все мы вруны,
похабники, рвань, солдатня,
Мы с форсом подохнем у края земли
(все, милые, кроме меня).
Но тех, кто "Викторию" шел выручать,
добром не попомнить грешно,
Ты честно боролся, Бомбошка Вдовы,
солдат и матрос заодно.
Не стану бог знает чего говорить,
другие пускай говорят,
Но если Вдова нам работу задаст,
Мы выполним все в аккурат.
Вот так-то! А "мы" понимай и "Ее
Величества матросолдат"!
пер. А. Щербакова
Солдат и он же моряк
(Королевская морская пехота)
Я с борта «Крокодила» вниз плевал на целый свет,
Вдруг на линкоре, вижу, — моряк, в солдатскую форму одет.
«Кто вы такой?» — его я спросил, он с досок соскабливал лак,
Он ответил: «Я — Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!»
Он бог весть, когда начинает работу, а докончит ее не всяк,
Он не солдат регулярных войск и не матрос уж никак,
Он прямо какой-то гармуфродит, солдат и он же моряк!
С тех пор я повсюду его встречал, и все ему нипочем,
При одной скорострельной воюет он с языческим королем,
Спит не на койке, а в гамаке, и школа его — полубак,
И потеет, как Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!
И на земле любое дело для этого парня пустяк,
Ночью на шлюпке, под носом судна — он смело гребет во мрак,
Он просто чертов космопулист — солдат и он же моряк!
Мы дрались в порту и в казармах и вместе пили с тоски,
Они нас звали «блюющие прачки», мы их — «ослиные моряки»,
Когда ж от Вулвича до Бернардмиу всех замучают, как собак,
Прет на выручку Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!
О себе не забудет, крадет для себя, и он далеко не дурак:
На постое он сыт, проснулся и сыт, пока возимся мы кое-как,
Он не какой-нибудь прокраститут, он солдат и он же моряк!
Вы думаете, что мы любим рубить иль стрелять наобум,
Что любим против гвардейцев подымать, как школьники, шум,
Но в жизни раз ждет гибель нас, — пусть любуется друг и враг, —
Совсем, как Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!
Он из нашей породы, мы ходим в один кабак,
Кроме дюйма на шее и рукаве, мы двойняшки этих бродяг,
Ведь он не какая-нибудь хризантема, он — солдат и он же моряк!
Счастье пытать во время атаки, пусть огонь и ложится част,
Вовсе не плохо, коль есть прикрытие, а ты покричать горазд;
На «Биркенхеде» смирно стоять — это похуже атак,
И это смог Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!
Дело кончилось их, едва началось; их выбор быстро иссяк:
Либо кучей тонуть, либо слушать насмешки морских забияк,
На «Биркенхеде» смирно стоял солдат и он же моряк!
Среди нас есть лгуны и немало воров, и никто из нас не герой,
Но в жизни раз ждет гибель нас (что, надеюсь, не будет со мной),
Но чтобы увидеть всех в лучшем свете, стоит лишь вспомнить, как
Тонул на "Виктории" Джолли, солдат и он же моряк!
Говорить, что не знаешь, смешно, если ясно для всех, как пятак, —
Вдова ли идет, идет ли корабль, костьми коли нужно ляг,
Что и сделал Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!
пер. А.Оношкович-Яцына.
Взят отсюда и откорректирован по печатному изданию
http://legmo.ru/other/kipling.htm#_Toc281490867
"Кроме дюйма на шее и рукаве" звучит непонятно. В подстрочнике - "кроме дюйма в груди и в руке". Видимо, имеется в виду объем груди и бицепса, замеряемый при вербовке.
"Биркенхед" - военный транспорт, потерпевший крушение 26 февраля 1852 года у берегов Южной Африки. Чтобы удержать его на плаву и выиграть время для спасения женщин и детей, морские пехотинцы построились на юте и оставались в строю до затопления судна.
С "Викторией" посложнее. История "Биркенхеда" во времена Киплинга уже была историей, хоть и недавней, а катастрофа "Виктории", случившаяся 22 июня 1893 года - самым, что ни на есть актуальным происшествием.
Во время учений флагман Средиземноморской эскадры, броненосец "Виктория", в результате ошибочного приказа командующего эскадрой вице-адмирала Трайона (в вики написано - адмирала Трояна!) - он почему-то назвал недопустимо близкое расстояние между маневрирующими кораблями - был протаранен броненосцем "Кампердаун" и затонул в течение десяти минут. Погибло 359 человек. Воинская дисциплина и мужество личного состава оказались выше всяких похвал. Находившийся на борту "Кампердауна" контрадмирал Маркхем и капитаны обоих судов продолжали маневр даже при очевидной неизбежности катастрофы. За несколько минут до столкновения экипаж "Виктории" получил приказ задраить переборки, но времени не хватило. Только благодаря героическим действиям экипажа удалось приостановить распространение воды. Кочегары и машинная команда до конца оставались на постах, обеспечивая работу динамомашин и водоотливных средств - cреди них было особенно много погибших. Следуя приказу, - дисциплина оставалась идеальной - уцелевшие матросы и морские пехотинцы построились на верхней палубе в ожидании команды спустить шлюпки. Броненосец все больше кренился на правый борт, но командующий медлил. (А они стояли и ждали, когда можно будет тонуть без приказа) Времени не оставалось, и последовал приказ прыгать за борт. Вице-адмирал Трайон погиб вместе с судном. Оставшихся в живых 338 человек подобрали шлюпки других кораблей эскадры.
"Часть из тех, кто оказался в воде, покалечились и погибли, когда при опрокидывании "Виктории" прыгали за борт через вращающийся винт корабля. Еще больше моряков было убито всплывающими из глубины обломками рангоута, шлюпок и т.д. Кроме того, со всей очевидностью встал вопрос о том, что значительная часть экипажей не умеет плавать (особенно много таковых - среди морских пехотинцев). В дальнейшем эту проблему решили чисто административным путем: обучение плаванию стало обязательным."
"Также потребовалось усовершенствовать устройство водонепроницаемых дверей с целью сократить необходимое для их запирания время. А пока проектировщики ломали голову, каким образом это осуществить, решили ограничиться административными мерами. В перечень обязательных учений включили тренировки по запиранию водонепроницаемых дверей.Попытки же держать переборки всегда задраенными оказались несостоятельными. Еще один вопрос, поставленный этой катастрофой: общее состояние водонепроницаемых переборок и палуб на британском флоте. До аварии "Виктории" все отдавалось на откуп командирам кораблей." После катастрофы все изменения в переборках стали производиться только на верфях и с одобрения кораблестроителей
http://wunderwaffe.narod.ru/Magazine/MK/2007_03/20.htm
http://www.darkgrot.ru/cult/momento-mori/korablekrusheniya/article/2544/
Вот такая история, как героизм подчиненных стал следствием самонадеянности начальства. Что нашло на опытного флотоводца Трайона, и почему он проигнорировал уточняющие вопросы (в рамках дисциплины - дважды и трижды адмирала не переспрашивают) начальника штаба и капитана, объяснить никто не мог.
Адмиралтейство провело расследование, признало виновным покойного вице-адмирала Трайона, ну а Киплинг - агитки он писал, агитки - упомянул историю в одной из своих казарменных баллад.
Солдат и матрос заодно
(Королевскому полку морской пехоты)
Со скуки я в хлябь с полуюта плевал,
терпел безмонетный сезон,
Вдруг вижу - на крейсере рядом мужик,
одет на армейский фасон
И драит медяшку. Ну, я ему грю:
"Э, малый! Ты что за оно?"
"А я, грит, Бомбошка у нашей Вдовы,
солдат и матрос заодно".
Какой ему срок и подробный паек,
конечно, особый вопрос,
Но скверно, что он ни пехота, ни флот,
ни к этим, ни к тем не прирос,
Болтается, будто он дуромфродит,
диковинный солдоматрос.
Потом я в работе его повидал
по разным дремучим углам,
Как он митральезой настраивал слух
языческим королям.
Спит не на койке он, а в гамаке -
мол, так у них заведено,
Муштруют их вдвое - Бомбошек Вдовы,
матросов, солдат заодно.
Все должен бродяга и знать, и уметь,
затем и на свет их плодят.
Воткни его в омут башкой - доплывет,
хоть рыбы кой-что отъедят.
Таков всепролазный гусьмополит,
диковинный матросолдат.
У нас с ними битвы в любом кабаке -
и мы, и они удалы,
Они нас "костлявой блевалкой" честят,
а мы им орем: "Матрослы!"
А после, горбатя с присыпкой наряд,
где впору башкой о бревно,
Пыхтим: "Выручай-ка, Бомбошка Вдовы,
солдат и матрос заодно".
Он все углядит, а что нужно, сопрет
и слов не потратит на спрос,
Дудят нам подъемчик, а он уже жрет,
в поту отмахавши свой кросс.
Ведь он не шлюнтяйка, а крепкий мужик,
тот спаренный солдоматрос!
По-вашему, нам не по нраву узда,
мы только и знаем что ржем,
По классам да кубрикам воду мутим,
чуть что - так грозим мятежом,
Но с форсом подохнуть у края земли
нам тоже искусство дано,
И тут нам образчик - Бомбошка Вдовы,
солдат и матрос заодно.
А он - та же черная кость, что и мы,
по правде сказать, он нам брат,
Мал-мал поплечистей, а если точней,
то на полвершка в аккурат,
Но не из каких-нибудь там хрензантем,
породистый матросолдат.
Подняться в атаку, паля на бегу,
оно не такой уж и страх,
Когда есть прикрытие, тыл и резерв,
и крик молодецкий в грудях.
Но скверное дело - в парадном строю
идти с "Биркенхедом" на дно,
Как шел бедолага Бомбошка Вдовы,
солдат и матрос заодно.
Почти салажонок, ну что он успел?
Едва, до набора дорос,
А тут - иль расстрел, или драка в воде,
а всяко ершам на обсос,
И, стоя в шеренге, он молча тонул -
герой, а не солдоматрос.
Полно у нас жуликов, все мы вруны,
похабники, рвань, солдатня,
Мы с форсом подохнем у края земли
(все, милые, кроме меня).
Но тех, кто "Викторию" шел выручать,
добром не попомнить грешно,
Ты честно боролся, Бомбошка Вдовы,
солдат и матрос заодно.
Не стану бог знает чего говорить,
другие пускай говорят,
Но если Вдова нам работу задаст,
Мы выполним все в аккурат.
Вот так-то! А "мы" понимай и "Ее
Величества матросолдат"!
пер. А. Щербакова
Солдат и он же моряк
(Королевская морская пехота)
Я с борта «Крокодила» вниз плевал на целый свет,
Вдруг на линкоре, вижу, — моряк, в солдатскую форму одет.
«Кто вы такой?» — его я спросил, он с досок соскабливал лак,
Он ответил: «Я — Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!»
Он бог весть, когда начинает работу, а докончит ее не всяк,
Он не солдат регулярных войск и не матрос уж никак,
Он прямо какой-то гармуфродит, солдат и он же моряк!
С тех пор я повсюду его встречал, и все ему нипочем,
При одной скорострельной воюет он с языческим королем,
Спит не на койке, а в гамаке, и школа его — полубак,
И потеет, как Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!
И на земле любое дело для этого парня пустяк,
Ночью на шлюпке, под носом судна — он смело гребет во мрак,
Он просто чертов космопулист — солдат и он же моряк!
Мы дрались в порту и в казармах и вместе пили с тоски,
Они нас звали «блюющие прачки», мы их — «ослиные моряки»,
Когда ж от Вулвича до Бернардмиу всех замучают, как собак,
Прет на выручку Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!
О себе не забудет, крадет для себя, и он далеко не дурак:
На постое он сыт, проснулся и сыт, пока возимся мы кое-как,
Он не какой-нибудь прокраститут, он солдат и он же моряк!
Вы думаете, что мы любим рубить иль стрелять наобум,
Что любим против гвардейцев подымать, как школьники, шум,
Но в жизни раз ждет гибель нас, — пусть любуется друг и враг, —
Совсем, как Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!
Он из нашей породы, мы ходим в один кабак,
Кроме дюйма на шее и рукаве, мы двойняшки этих бродяг,
Ведь он не какая-нибудь хризантема, он — солдат и он же моряк!
Счастье пытать во время атаки, пусть огонь и ложится част,
Вовсе не плохо, коль есть прикрытие, а ты покричать горазд;
На «Биркенхеде» смирно стоять — это похуже атак,
И это смог Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!
Дело кончилось их, едва началось; их выбор быстро иссяк:
Либо кучей тонуть, либо слушать насмешки морских забияк,
На «Биркенхеде» смирно стоял солдат и он же моряк!
Среди нас есть лгуны и немало воров, и никто из нас не герой,
Но в жизни раз ждет гибель нас (что, надеюсь, не будет со мной),
Но чтобы увидеть всех в лучшем свете, стоит лишь вспомнить, как
Тонул на "Виктории" Джолли, солдат и он же моряк!
Говорить, что не знаешь, смешно, если ясно для всех, как пятак, —
Вдова ли идет, идет ли корабль, костьми коли нужно ляг,
Что и сделал Джолли, ее величества Джолли, солдат и он же моряк!
пер. А.Оношкович-Яцына.
Взят отсюда и откорректирован по печатному изданию
http://legmo.ru/other/kipling.htm#_Toc281490867
"Кроме дюйма на шее и рукаве" звучит непонятно. В подстрочнике - "кроме дюйма в груди и в руке". Видимо, имеется в виду объем груди и бицепса, замеряемый при вербовке.
"Биркенхед" - военный транспорт, потерпевший крушение 26 февраля 1852 года у берегов Южной Африки. Чтобы удержать его на плаву и выиграть время для спасения женщин и детей, морские пехотинцы построились на юте и оставались в строю до затопления судна.
С "Викторией" посложнее. История "Биркенхеда" во времена Киплинга уже была историей, хоть и недавней, а катастрофа "Виктории", случившаяся 22 июня 1893 года - самым, что ни на есть актуальным происшествием.
Во время учений флагман Средиземноморской эскадры, броненосец "Виктория", в результате ошибочного приказа командующего эскадрой вице-адмирала Трайона (в вики написано - адмирала Трояна!) - он почему-то назвал недопустимо близкое расстояние между маневрирующими кораблями - был протаранен броненосцем "Кампердаун" и затонул в течение десяти минут. Погибло 359 человек. Воинская дисциплина и мужество личного состава оказались выше всяких похвал. Находившийся на борту "Кампердауна" контрадмирал Маркхем и капитаны обоих судов продолжали маневр даже при очевидной неизбежности катастрофы. За несколько минут до столкновения экипаж "Виктории" получил приказ задраить переборки, но времени не хватило. Только благодаря героическим действиям экипажа удалось приостановить распространение воды. Кочегары и машинная команда до конца оставались на постах, обеспечивая работу динамомашин и водоотливных средств - cреди них было особенно много погибших. Следуя приказу, - дисциплина оставалась идеальной - уцелевшие матросы и морские пехотинцы построились на верхней палубе в ожидании команды спустить шлюпки. Броненосец все больше кренился на правый борт, но командующий медлил. (А они стояли и ждали, когда можно будет тонуть без приказа) Времени не оставалось, и последовал приказ прыгать за борт. Вице-адмирал Трайон погиб вместе с судном. Оставшихся в живых 338 человек подобрали шлюпки других кораблей эскадры.
"Часть из тех, кто оказался в воде, покалечились и погибли, когда при опрокидывании "Виктории" прыгали за борт через вращающийся винт корабля. Еще больше моряков было убито всплывающими из глубины обломками рангоута, шлюпок и т.д. Кроме того, со всей очевидностью встал вопрос о том, что значительная часть экипажей не умеет плавать (особенно много таковых - среди морских пехотинцев). В дальнейшем эту проблему решили чисто административным путем: обучение плаванию стало обязательным."
"Также потребовалось усовершенствовать устройство водонепроницаемых дверей с целью сократить необходимое для их запирания время. А пока проектировщики ломали голову, каким образом это осуществить, решили ограничиться административными мерами. В перечень обязательных учений включили тренировки по запиранию водонепроницаемых дверей.Попытки же держать переборки всегда задраенными оказались несостоятельными. Еще один вопрос, поставленный этой катастрофой: общее состояние водонепроницаемых переборок и палуб на британском флоте. До аварии "Виктории" все отдавалось на откуп командирам кораблей." После катастрофы все изменения в переборках стали производиться только на верфях и с одобрения кораблестроителей
http://wunderwaffe.narod.ru/Magazine/MK/2007_03/20.htm
http://www.darkgrot.ru/cult/momento-mori/korablekrusheniya/article/2544/
Вот такая история, как героизм подчиненных стал следствием самонадеянности начальства. Что нашло на опытного флотоводца Трайона, и почему он проигнорировал уточняющие вопросы (в рамках дисциплины - дважды и трижды адмирала не переспрашивают) начальника штаба и капитана, объяснить никто не мог.
Адмиралтейство провело расследование, признало виновным покойного вице-адмирала Трайона, ну а Киплинг - агитки он писал, агитки - упомянул историю в одной из своих казарменных баллад.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2012-05-31 02:40 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-31 03:15 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-31 05:08 pm (UTC)Спасибо за переводы! старый я знала. Новый добавляет нот и красок. "ушла на лингвалео - заниматься английским дальше"
no subject
Date: 2012-05-31 06:25 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-31 09:53 pm (UTC)no subject
Date: 2012-06-01 06:14 am (UTC)no subject
Date: 2012-06-02 10:50 am (UTC)no subject
Date: 2012-06-02 05:21 pm (UTC)no subject
Date: 2012-06-03 10:33 am (UTC)no subject
Date: 2012-06-03 01:08 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-31 05:58 pm (UTC)У французов жаргонное обозначение морского пехотинца - marsoin, морская свинья (разновидность китов). Причем, как и термин "черноногие", этот они вовсю используют, не обижаются. А Джолли что значит?
no subject
Date: 2012-05-31 06:43 pm (UTC)Jolly - веселый. В оригинале есть еще ругательство Ass-Marines, которое переводится как "ослиные моряки" но может значить и "через-жопу-моряки".
no subject
Date: 2012-05-31 07:32 pm (UTC)no subject
Date: 2012-06-01 05:18 pm (UTC)no subject
Date: 2012-06-01 05:29 pm (UTC)no subject
Date: 2012-06-26 08:53 am (UTC)no subject
Date: 2012-06-26 03:19 pm (UTC)no subject
Date: 2017-02-20 04:56 pm (UTC)no subject
Date: 2017-02-20 06:12 pm (UTC)Yes, barrin' an inch in the chest an' the arm, they was doubles o' me an' you
Да, за исключением дюйма в груди и в руке, они были двойниками меня и тебя.
Кроме того, если б имелись в виду обшлага, скорее было бы "wrist" - запястье, а не "arm" - вся рука.